«Лекарство от рака обязательно будет найдено»
Директор Онкологического Института (1996—2009). Заведующий научной лаборатории онкогинекологии (2009—…)
Почему онкология?
Будучи еще студентом, я никогда не хотел быть онкологом. Обстоятельства сложились так, что наше общежитие, в котором я жил, находилось рядом с Институтом онкологии. Сам не знаю почему, но я всегда боялся этого института.
Несмотря на это, на шестом курсе я понял, что обязательно должен знать онкологию, дабы исключить вероятность этого грозного заболевания. Все остальное можно было лечить.
Основная моя специальность была акушерство и гинекология. Позже я ушел в онкологию. Окончив институт, я один из первых прошел клиническую ординатуру по онкологии, проработав ассистентом кафедры. Затем я уехал в Санкт-Петербург, в аспирантуру. Вернувшись, я два года проработал в качестве доцента на кафедре акушерства и гинекологии. Затем я вновь перешел на кафедру онкологии. Учитывая свои переживания касательно этого заболевания, я прошел курс по онкогинекологии. Только после этого я полюбил эту специальность и бояться уже было нечего.
Помните ли Вы своего первого пациента с онкозаболеванием?
Первая пациентка, которую я оперировал, была с диагнозом: рак шейки матки. Это была сложная операция Вертгейма. Сам Вертгейм — венский врач, который предложил данную операцию при таком диагнозе — сказал: «Если эта операция не удлиняет жизнь больного, она укорачивает жизнь хирурга».
Женщина, которую я прооперировал в 1986 году молила меня о том, чтобы она могла прожить хотя бы еще пол года, пока ее младшему ребенку не исполнится годик. Я сейчас не стану называть ее имени и фамилии, она с Ниспоренского района. На тот момент у нее уже было трое или четверо детей, а самой младшенькой было пол годика. Прошло много лет, сейчас она уже не только счастливая, здоровая мама, но и бабушка.
Что отличает человека со смертельным диагнозом от совершенно здорового человека?
Для каждого человека, который переступает порог этого учреждения – это большое внутреннее испытание. Это довольно тяжело не только для самого человека, но и для всех его близких. Очень многое зависит от нас врачей. Мы должны быть хорошими психологами. Нам необходимо объяснить, что Рак – это не конец и не приговор. Онкология лечится. Первые и вторые стадии заболевания давно и довольно легко лечатся. Особенно в наши дни. Даже больному с третьими и четвертыми стадиями можно не только продлить жизнь, но и улучшить качество этой жизни. Я не согласен с тем, что онкология – это смертельный приговор. Очень скоро настанет время, когда онкологию можно будет быстрее и успешнее лечить. Так называемая чума 20 и 21-го века перестанет быть непобедимой. Но на смену одной неизлечимой болезни придут другие.
Если бы онкология коснулась Вас лично? Не боялись ли Вы когда-нибудь оказаться на месте Ваших пациентов?
Различные фобии есть у каждого нормального человека. Но всегда необходимо уметь брать себя в руки.
Даже своим больным я всегда говорю: «От моего скальпеля зависит 30% успеха, от Вас зависят остальные 70%».
Очень важен настрой человека, вера в себя и в свои силы. Необходима поддержка близких и любимых людей. Не менее важно доверие пациента к врачу. Я стараюсь разговаривать с человеком. Самый острый скальпель – это слово. Поэтому я лечу своих пациентов 30% — скальпелем и остальные 70% — словом. Очень важно как мы общаемся и какой уровень доверия между нами. От этого зависит большой успех лечения и не имеет значения, как именно оно происходит — хирургически, радиотерапевтический или химически.
К сожалению, в онкологических медицинских учреждениях, еще не исследован процент заболеваемости среди сотрудников. Пока нет такой статистики. Но я могу сказать, что и так очень трудно, далеко не все идут на эту специальность. Самая трудная отрасль медицины – это онкология. Самое страшное для врача, с психологической точки зрения, когда ты сидишь у кровати больного и больше ничем не можешь ему помочь, кроме как добрым словом или обезболивающим.
Что касается меня, если бы я оказался на месте больного, я бы постарался взять себя в руки и действовать последовательно. Ну и конечно многое бы зависело от метода лечения, который я бы выбрал.
Наши болезни – это те же болезни, которые были много лет назад, просто врачи подыскали им новые дорогие названия?
Это те же заболевания, просто не в таком количестве и немного в ином качестве. Раньше не было возможности диагностировать болезни. Онкология встречалась очень, очень редко. Сейчас же мы наблюдаем мировой рост онкологии, люди по всему миру всё чаще и чаще заболевают именно этой болезнью. Однако тут много факторов играет, как внутренних, так и внешних. Например в Японии, чаще всего встречается рак желудка. Это напрямую связанно с питанием. В Якутии, чаще всего встречается рак пищевода. Это тоже связанно с неправильным питанием, которое травмирует пищевод. Ничего не появляется из ничего. Всегда есть причина и следствие. Я, как онкогинеколог, могу сказать, что онкология шейки матки – это инфекционное заболевание передающееся половым путем. Вирус папилломы человека имеет более 100 типов. 16-й и 18-й тип характерны для инвазивного рака шейки матки, а 9-й, 11-й и 35-й, характерны для пред рака шейки матки. Вот и делайте выводы.
Лекарство от рака никогда не будет найдено, так как процесс лечения приносит больше денег, чем предупреждение и избавление от данного недуга раз и навсегда?
Онкология действительно является самой дорогостоящей отраслью в медицине. Курс лечения и реабилитации порой обходится в несколько сотен тысяч долларов. Диагностика и поддерживающая терапия так же очень дорогое удовольствие.
Я не согласен с тем, что не будет открыт метод лечения онкозаболеваний. Я считаю, что будет исключён хирургический метод и будет усовершенствована химиотерапия, иммунотерапия и гормонотерапия. Именно эти методы будут успешно лечить рак.
Какую роль в медицине играет религия?
Каждый человек должен во что-то верить и каждый должен несмотря ни на что, оставаться оптимистом. Лично я в своей жизни всегда опираюсь на четыре столпа: человечность, профессионализм, дисциплина и разум. И над всем этим стоит вера. Это то солнце, которое освещает четыре жизненно важных столпа.
Сложно ли не усомниться в существовании высших сил, наблюдая страдания и смерть детей или людей, не имеющих достаточное количество денег на лечение?
В течение пятнадцати лет, тринадцать из которых я руководил онко институтом и более года был заместителем директора, я встречался с очень разными и трудными случаями. Самое страшное, что меня заставило обратиться к общественности и организовать первый в республике телемарафон, произошло 1998 году. Тогда еще не было химиопрепаратов у нас. Ко мне пришла одна мама с трех летним ребенком, с отделения химмотологии. У меня не было в институте нужных лекарств. Она стояла, держав за руку одного ребенка, а другой был у нее на руках. Еле сдерживая слезы, она сказала, что отец ее детей находится заграницей и пытается заработать на дорогостоящие препараты, но денег категорически не хватает и больше нет возможности продолжать лечение. Тогда я организовал первый в республике телемарафон «Борьба против Рака общими усилиями». И именно тогда, глядя на эту женщину, я первый раз задумался о какой-то глобальной несправедливости.
Очень часто лучшее лекарство – это обойтись без него?
Любое лекарство что-то лечит, а что-то калечит. Но заниматься самолечением ни в коем случае нельзя! Лучше десять раз проконсультироваться с врачом, а после уже принимать соответствующее лечение. Не будем забывать, что здоровый образ жизни отменяет множество заболеваний.
В каком случае врач может отказаться от клятвы Гиппократа?
Как можно вообще в жизни дать клятву, а потом от нее отречься? Это неприемлемо!
Врачебная специальность считается одной из самых тяжелых, но и одной из самых престижных. Очень мало специальностей у нас на Земле, где принимают клятву. Я бы хотел, чтобы и журналисты, прежде чем идти в свою профессию, давали клятву. Перед тем, как преподнести определенную информацию, они должны нести ответственность за сказанное и выпущенное в массы.
Над чем Вы смеетесь чаще всего?
Чаще всего я смеюсь над собственными неудачами.
Медицинские опыты, проводившиеся во времена Второй мировой войны имеют прямую связь с успешно развивающейся в наши дни медициной Израиля и Германии?
Ни в коем случае! Не только Германия и Израиль славятся хорошей медициной, и не думаю, что всё это имеет отношение к жестоким опытам или к какой-либо войне. В Англии, Франции, Австрии, Израиле, Германии, США и так далее, есть совсем другие возможности, необходимая аппаратура и лекарства. Но даже развивающиеся страны могут себе позволить лечить своих онкологических больных только на 42%.
«Врач не может стать по-настоящему хорошим врачом, пока не убьёт одного или двух пациентов?»
Я не могу согласиться с вами. Не совершает ошибок только тот, кто ничего не делает. Есть ошибки и в медицине, но смерть пациента – это всегда трагедия не только для пациента и его родных, но и для врача. Самое страшное для хирурга, когда человек умирает на его операционном столе. Врач всегда должен исключить подобный исход событий. Есть много других методов лечения, кроме хирургического вмешательства.
Меняется ли отношение врача в зависимости от финансовых возможностей пациента?
Я всегда видел в человеке человека. Мне не важно во что он одет, министр ли он или обычный крестьянин. Я всегда стараюсь сделать все от меня зависящее и помочь всеми возможными средствами. Для меня все пациенты равны и я считаю – это грех делить людей или выбирать по финансовым и каким-либо другим отличиям. Мы все ходим под Богом, об этом не надо забывать.
Хотели бы Вы работать в другом месте, в другой стране, в другой клинике?
У меня было очень много возможностей. Я это не сделал и никогда не сделаю. Место, где человек рождается — особенное. Он нужен именно там. Я не верю людям, которые уезжают в другие страны и говорят, что им там хорошо. Они сами себя обманывают. Ни один человек не покинет дом родной, имея возможность зарабатывать и жить достойно. Они делают это вынужденно, так как у них нет другого выхода, их жизнь заставила.
Из профессии, дающую жизнь — в профессию, отбирающую жизни?
Еще до акушерства я учился на стоматологическом факультете и когда мои друзья и коллеги узнали что я ухожу, они все дружно сказали, что я их предал. На что я ответил: «Я так сильно боялся, что пациент может меня укусить, при определенных процедурах, что ушел туда, где нет зубов».
Конечно это была шутка.
Если вы говорите об акушерстве и онкологии, то это две специальности, тесно связанные между собой. И та и та дают человеку шанс на жизнь. Одна это делает в первый раз, другая дарит вторую жизнь.
К Вам на операционный стол попал Ваш заклятый враг, что Вы будете делать?
Как говорил мой отец (царство ему небесное): «Всегда делай людям добро! А врага корми хлебом до тех пор, пока он не станет другом. Он либо им станет, либо лопнет».
Я отвечаю в этой жизни только добром. Я никогда не держу зла. Обида и злость разрушают человека. Всё плохое надо отпускать и забывать. Прошлому нужно отдавать дань и благодарить за всё самое ценное, что сделало и делает твое настоящее.
Конфликтный ли Вы человек?
Я не конфликтный, но у меня всегда есть свое мнение и я его высказываю. Если мой оппонент аргументированно докажет ошибочность моего мнения, я принесу свои извинения и приму его точку зрения или пересмотрю свои взгляды. В жизни, как и в медицине нельзя быть категоричным. Это мешает развитию и прогрессу.
Довольны ли Вы работой Министерства здравоохранения?
За время моего пребывания на должности директора и не только, я работал с девятью разными министрами. Я воздержусь от комментариев и сейчас не стал бы говорить о политике.
В чем проявляется человеческая глупость?
В неосторожности.
Что не лечит время?
Ностальгию. Мы никогда не сможем смириться с потерей любимых. Мы всегда будем скучать по тем людям, которые навсегда ушли из нашей жизни. Эту пустоту ничем не заполнить.
Самый абсурдный поступок в Вашей жизни?
Я очень мало времени уделял своим родителям… очень редко ездил к ним. Это было самым нелепым и абсурдным поступком в жизни. Я всех призываю не совершать такой глупости и ценить своих родных, пока они живы.
Ваше состояние духа в настоящий момент?
Я большой оптимист. Я всегда радуюсь успехам своей семьи, своих детей. Семья – это самое дорогое и ценное, что может быть в жизни каждого человека. Это крепость, которую нужно оберегать и защищать. Я очень люблю своих родных и близких. И я всегда прибываю в состоянии счастья.
Текст: Инесса Дерменжи
Фотограф: Станислав Попов
При содействии: http://brw.md/black/vek-absurda/
